Дочь вернула меня к жизни. Бесплодие. Такой диагноз поставили врачи. Причина — многочисленные травмы. Но мечта сотворила чудо. В 43 года она была потрясена известием о своей беременности.
Как многие люди искусства, она считала, что смысл её жизни — в круговороте страстей. И хотя подчас любовь была для неё в буквальном смысле смертельной игрой, ради очередного избранника она растрачивала себя без остатка. Все изменилось в тот момент, когда Ирина узнала, что носит под сердцем ребёнка. Она одна воспитывает Оленьку и уверена, что никакие земные радости не могут заменить счастья материнства.
Девочка-вундеркинд
Моя мама, выпускница ГИТИСа, в свое время была очень талантливой актрисой. Но когда она заметила во мне талант — а я в 4 года уже сочиняла музыку и стихи, — то посвятила всю жизнь мне. В 9 лет она привезла меня из Краснодара в Москву, в школу для одаренных детей при консерватории. Помню, программу вступительных экзаменов я не успела, как следует выучить и на прослушивании вставила в произведение классика собственную импровизацию. И поступила!
Потом у мамы спрашивали, где можно найти такое прочтение Бетховена… Уехав из родного города, мы скитались по общежитиям, интернатам, ютились по съемным углам. Мама разрывалась между мной и отцом, который никак не хотел понять ее и, в конце концов, ушел к другой женщине. В качестве юного дарования я участвовала во всевозможных передачах, где пела собственные песни, а затем на «отлично» окончила консерваторию.
Проба чувств: встретила первую любовь
В консерватории, в 21 год, я встретила свою первую любовь. Молодость, общие интересы, очарование первой близости… Сразу после этого знаменательного события мы «узаконили отношений», как требовала мораль того времени. Но, увы, скоропалительный брак окончился так, же скоро, обнаружив несовместимость характеров. Я ушла от мужа с одной сумочкой — в никуда. Обратно в общежитие меня не брали — мешала московская прописка. А претендовать на чужую жилплощадь было не в моих правилах. Но мир не без добрых людей — меня на несколько месяцев приютили друзья.
Замужем за мафией
Постепенно мои песни приобретали известность, и однажды на меня положил глаз сын высокопоставленного чиновника. Памятуя о неудачном браке, я поначалу отвергала его ухаживания, кстати, совершенно необыкновенные. Но постепенно сердце мое отогрелось, и мы поженились. Беда пришла внезапно. В дела мужа я не вмешивалась, поэтому известие о том, что он незаконно торгует антиквариатом, вывозит ценности за рубеж, прозвучало как гром среди ясного неба. Супругом заинтересовался Интерпол, и он скрылся в неизвестном направлении. А его преследователи занялись мной. Пытаясь, напасть на его след, брали в заложницы и пытали. Обыскивая квартиру, связывали и бросали на пол. В конце концов, уразумев, что на меня эти методы не действуют, оставили в покое. После исчезновения супруга я долго горевала, но до сих пор не знаю, жив ли он.
В постели с врагом
Пытаясь отвлечься от переживаний, я с головой погрузилась в работу. Благо, в гастролях недостатка не было. Однажды в Прибалтике у меня появился поклонник — местный фотограф с повадками мачо. Он меня буквально похитил, увезя на собственной машине в крошечный деревенский домик. Этот человек был непревзойденным любовником, и я (несмотря на два своих замужества, профан в этой области) попала в самый настоящий эротический плен. В этом плену мне предстояло провести 10 лет, и все это время я содержала своего молодого мужа. Днем я, как рабыня Изаура, выполняла домашнюю работу; пахала на огороде, а вечером мчалась на сцену. Задавшись целью построить нам, дом в Юрмале (трехэтажный, с садом и фермой), я моталась с концертами по всему миру, преподавала, продавала песни. Но чем значительнее были мои успехи и заработки, тем больше с его стороны я встречала агрессии, ревности и зависти. Это была странная и опасная любовь. Говорить об этом нестерпимо стыдно, но я была влюблена в садиста! Свою социальную нереализованность супруг вымещал, занимаясь рукоприкладством. Я ходила вся избитая, изломанная, порезанная, в гипсе и кровоподтеках. По-моему, это вызывало удовлетворение и у родителей мужа, ярых националистов, и у его ближайшего окружения. Эти люди считали, что он совершил непоправимую ошибку, женившись на пришлой!
Мои же друзья и коллеги были не в курсе происходящего, потому что свои раны и шрамы я объясняла чем угодно, но только не семейными неурядицами. Я страдала, рыдала, но убеждала себя в том, что все происходящее — плата за талант, славу, удовольствия. Ведь за все в жизни надо платить! Когда же в очередной раз я оказалась в больнице с тяжелейшей травмой позвоночника, сотрясением мозга, потеряв ребенка на 5-м месяце беременности, и услышала вердикт врачей: «Детей иметь больше не сможете», то словно очнулась от страшного сна. И, бросив возведенную на мои деньги виллу на произвол судьбы, без копейки денег сбежала в Москву. Мне было 35 лет.
Римские каникулы
Оказавшись в столице, я была озабочена одной мыслью — раствориться, чтобы муж-маньяк не смог разыскать меня. По совету друзей я позвонила одному богатому итальянцу-филантропу, призванием которого была русская музыка, надеясь, что он сможет помочь с организацией гастролей за границей. Результат переговоров оказался невообразимым. Он влюбится в меня, и я ухватилась за эту любовь, как за спасательный круг Он увез меня на свою родину, одарил бриллиантами. В этот период я объездила всю Италию, сочинила множество песен на мелодичном итальянском языке, выучив его без труда. Лишь одно омрачало нашу идиллию — возлюбленный хотел, чтобы я родила. Как я мечтала о малыше, одному богу известно. Но измученное травмами тело отказывалось принять в себя новую жизнь. Итальянская сказка закончилась в ту самую минуту, когда я случайно узнала, что мой итальянец стал счастливым отцом, вступив в связь с другой женщиной. Три недели я провела в состоянии, близком к помешательству, и поняла, что не смогу пережить лжи… На этот раз в Москву я возвращалась не с пустыми руками — в чемодане хранились бриллианты, свидетели былого счастья.
Обыкновенное чудо: искусственное оплодотворение
Стремясь заполнить душевную пустоту, я обратилась в медицинский центр, где практикуется искусственное оплодотворение. Но после проведенного врачами обследования надежда растаяла как дым: мне объяснили, что я не смогу родить, даже воспользовавшись их услугами. Судьба словно испытывала меня, посылая несчастье за несчастьем: вскоре в квартиру ворвались грабители, охотившиеся за бриллиантами. Они нашли то, что искали, а я, получив мощный удар по голове, осталась в живых лишь чудом. Потом был каторжный труд, посвященный завоеванию места под солнцем—за время многолетнего отсутствия на родине обо мне успели забыть. В перерыве между концертным конвейером в моей жизни нашлось место вялотекущему роману с молодым человеком, к которому я не испытывала особых чувств. Каково же было мое потрясение, когда я узнала удивительную новость — во мне зародилась новая жизнь! А ведь светила науки уверяли, что это невозможно! Отныне я не сомневалась — все в руках божьих, и каждое мое начинание было посвящено родному существу, чье маленькое сердечко билось рядом с моим. Оля родилась в день празднования Иконы Всех Скорбящих Радостей — именно у этой иконы я просила ребенка. Дочь воскресила меня к новой жизни!
Выстраданное счастье: ребенок
Когда я приползаю домой с огромным количеством сумок, Оля расшнуровывает мои кроссовки, надевает мне на ноги тапочки, выхватывает сумки и волоком их тащит на кухню… После ужина она обязательно убирает со стола, встает на стульчик и моет посуду, приговаривая: «Мамочка, бедненькая моя! Ты так устаешь, сядь, отдохни!»
Я не сторонник того, чтобы ребенка воспитывал кто-то чужой. И все это чушь, что ребенок должен расти в коллективе. Люди так много лет живут в коллективе, что первые 7 лет они могут пожить и без него.
Многие удивляются, как это я, такая влюбчивая особа, могла так измениться. Что уже пять лет не обращаю внимания на противоположный пол. Но все это время меня настолько переполняет необыкновенная любовь к дочери, что равноценное чувство я хочу встретить и со стороны мужчины. Отец Оли не появляется в нашей жизни, но я верю, что человек, которому суждено быть с нами, когда-нибудь войдет в этот дом.
